Я на прошлые выходные уехала по работе в Ялту. Я уехала на два дня и мне все залпом писали, куда я пропала. И самой мне было непривычна такая пропажа. Непривычна, потому что сейчас я Богдана стараюсь не оставлять. Помимо глобального ткм ему нужна и другая постоянная поддержка. От банального в аптеку сбегать до простого «рядом быть», когда страшно. А страшно знаете как бывает часто..?
Я уехала в самый тяжелый психологически день. Мне отдали результат типирования и я ничего не ела весь день. Я дышать не могла… Это состояние, когда ничего не видишь перед глазами. В поезде я еще несколько часов плакала… смотрела в потолок и слезы просто текли – медленно и очень долго. Мне Катя дала библию, и я стала ее читать. Отдельные фразы будоражили меня… В голове вертелась мысль, что Бог лучше знает как нас провести через это… Ему виднее. Надо довериться. Вера должна быть железная, чтобы выстоять, потому что удар идет за ударом…
Звонит Богдан. Постоянно звонит Богдан и спрашивает как у меня дела. Переживает. Он за нас переживает. Он видел в каком состоянии я была, когда получила результат типирования. Скучно ему самому. А хорошо бы было поехать вместе… Мы даже хотели его взять, но как… в таком состоянии. Он сам шутил, что если брать его, то надо там сразу станцию переливания крови подыскать и познакомиться заранее с крымскими гематологами.
Ночь дороги. Утром лицо распухшее. Почти без сна. Мысли разные… Кусками светится надежда, которая никак не сложится в четкую картину и не разорвет эту жизнь в ожидании… в страхе.
Дорога Симферополь-Ялта. Туман. Красиво. Холодно по-утреннему. Жизнь вокруг… День начинается…. Как Богдан. Молюсь за его гемоглобин. Чтоб рос… Рос. РОС! Пускай поднимается…
Звонит сам Богдан. Ела ли я. Спала ли я. Нет, конечно. Ну и что… Не спится мне уже давно. И еда часто не лезет… В понедельник я вернусь. В понедельник на анализ. Всего два дня…
Что-то со мной произошло необычное, когда я увидела море. Даже когда оно было далеко, внизу, под дорожным серпантином – что-то в душе екнуло. Как-то стало чуточку светлее. Эта синяя гладь, небо темное. Природа хмурая, но такая красивая.
Я ждала того свободного момента, чтобы просто посидеть у моря. Я так хотела у него занять немножечко сил. Не знаю, есть ли что-то волшебнее звука моря. Эта пенка прибрежная. Соленый и рыбный воздух. На набережной много людей, хоть и не сезон, но все гуляют. Много собак. Кто-то на роликах гоняет. На причале сидят рыбаки – плотно-плотно. Я их фоткаю – Богдану покажу. Любит он рыбалку. Невероятно хотелось бы быть вместе. Сидеть так спокойно рядом, наблюдать… Жить… Знают ли все эти люди вокруг как повезло им сейчас жить?! В душе все кричит… Рвется, мечется. Как это вечно плещущееся море – у меня вечно мечется душа вырвать его из болезни. Мои мысли всегда с ним. Внутри все кричит… А сама я тихо сижу и незаметно мерзну возле моря. Все должно быть хорошо. Рядом Катя – человек, который пришел в мою жизнь на беду. Там, где молчали мои самые близкие друзья, она взяла меня за руку и стала рядом – чтобы бороться вместе. Мне уже давно все равно на тех друзей, которые опустили глаза в момент, когда мне отчаянье дышать не давало. Так должно было быть. Они должны были уйти. Я всегда хотела знать, кому на самом деле не все равно.
Цена жизни осознается очень остро в таких поворотах судьбы. Хочется жить. Хочется чтоб рядом жил он – здоровый и счастливый.
Мы вернулись. Гемоглобин упал. У Богдана хорошее настроение, он просто рад, что мы вернулись. Болтаем… И вдруг он как-то так спокойно спрашивает: а расскажите мне какая была зима, а то я все время в больнице был. И так горько стало, что он этой жизни практически не видит из-за болезни…